Много красавиц в аулах у нас,
Звезды сияют во мраке их глаз,
Сладко любить их, завидная доля,
Но веселей молодецкая воля.
Золото купит четыре жены,
Конь же лихой не имеет цены:
Он и от вихря в степи не отстанет,
Он не изменит, он не обманет. 

Как по вольной волюшке —
По зелену морю
Ходят всё кораблики-
       Белопарусники.
Промеж тех корабликов
Моя лодочка,
Лодка неснащеная,
       Двухвесельная.

Буря ль разыграется —
Старые кораблики
Приподымут крылушки,
       По морю размечутся.
Стану морю кланяться
       Я низехонько:
«Уж не тронь ты, злое море,
       Мою лодочку:
Везет моя лодочка
Вещи драгоценные,
Правит ею в темну ночь
       Буйная головушка». 

Второе стихотворение в «Тамани» предваряет запись в дневнике Печорина: «... Вдруг что-то похожее на песню поразило мой слух... Прислушиваюсь... напев странный, то протяжный и печальный, то быстрый и живой. Оглядываюсь — никого нет кругом; прислушиваюсь снова — звуки как будто падают с неба. Я поднял глаза: на крыше хаты моей стояла девушка в полосатом платье с распущенными косами, настоящая русалка. Защитив глаза ладонью от лучей солнца, она пристально всматривалась вдаль, то смеялась и рассуждала сама с собой, то запевала песню. Я запомнил эту песню от слова до слова». (Соч. АН, т. 6. С. 254—255). Образы и стиль стихотворения навеяны русскими удалыми песнями (см. о них в статье: Акимова Т. Н. О жанровой природе русской «удалой» песни: Русский фольклор: Материалы и исследования. М.; Л., 1960. Т. 5. С. 183—191). Песня Казбича — вариант «Черкесской песни» из поэмы Лермонтова «Измаил-Бей». В романе сопровождено примеч. Лермонтова: «Я прошу прощения у читателей в том, что переложил в стихи песню Казбича, переданную мне, разумеется, прозой; но привычка вторая натура» (Соч. АН, т. 6. С. 214).